ты будешь смеяться

***






она выбирает сестру и брата к своим тридцати восьми,
ходит и спрашивает прохожих: кому ещё надоели закаты и четверги?
кому пятницы до оскомины, до беспамятства надоели?
— она садится на край постели,
ты будешь смеяться над ней,
только, боже, не трогай её, только не слишком жми,
просто, что взял, верни,

она смотрит в вечность, так в улицу смотрим мы,
скажет тебе: и вправду умею летать, только вы не смейтесь,
и совсем не страшно над чёрной бездной,
и, действительно, ей не страшно, ей совсем не страшно,
сколько в неё не цельтесь
ангелы, демоны и что там ещё пернатое,
взятое на время у кромешных старух, даренное взаймы,
она даже силиться перевести мечту
с языка летних сумерек на диалекты осени и зимы,

а по вечерам у неё одно ответственное задание:
следить пролетающих мимо окна драконов,
пересчитывать бесполезную живность по головам,
по вечерам, когда свободна, она расскажет (если спросите),
что вам приснится под утро и даже к кому обратиться вам,
если, скажем, кошмар
или, допустим, наяву захочется утопиться,
даже может заговором от сглаза (если вы ей понравились) поделиться,
она сама не в силах выбрать из трёх: влюбиться, повеситься, застрелиться,

а ночью она будет снова стоять с вами глаза в глаза,
словно вы её бог или кто там ещё из горних и непрощённых,
а ночью вы её оденете в звучные имена, обернёте в случайные имена,
вы начнёте её узнавать в каждой встреченной, расколдованной, приземлённой,
вы отправитесь за тридевять земель, за тридевять небес,
вы вернётесь религией без цели, верой без спасения поглощённым…




октябрь 2011