сейчас её ход
Aug. 26th, 2011 02:54 pm***
(1)
это ещё одна жизнь кареглазой ханны,
ещё один анализ её будней и воспалённых смыслов,
анализ точности её звука, плотности её света,
анализ её бездны, втиснутой эпохой отвергнутых перемен,
это анализ календаря ханны на финский ликёр и популяцию симулякров,
из которой, увы, ничего не вышло,
это анализ её пятниц на когнитивный диссонанс,
на беспощадный делирий, на избыточность правил и зуд химер,
а ведь у ханны ничего, совсем ничего не осталось,
ни боли, ни страсти, ни веры, ни каббалы,
а ведь у ханны день начинается в полночь, ночь начинается в полдень,
за маем следует март, февраль не кончается никогда,
а ведь у ханны бог говорит с иудеей на арамейском талмуда,
мысль проницает изъян волшбы,
а ведь у ханны в самом деле ничего не осталось,
только последнее стойкое «нет», только последнее внятное «да»…
(2)
она знает, любой тривиальной,
любой самой сложной партией всегда есть соперник,
даже если это только астральный двойник,
она знает, поединок сквозь ночь шаббата не прерывается на молитву,
на сигарету с ментолом, на чашку кофе с лимоном,
на зимний ливень и сон,
у неё уязвимая позиция партией, перешедшей в эндшпиль,
ей слишком долго внушали: всё равно не успеешь, уже безвозвратно поздно,
не раскачивай ойкумену, оборви ариадны нить,
сейчас её ход, ей надо посоветоваться с конфликтующими субличностями,
с живущими мозгом в полном согласии меж собой тараканами,
ей пора опрокинуть песок часов...
(3)
это космос элишевы страуб, это её галилейский дом,
дом, что она рисует тонкой веточкой на песке,
дом, что она переводит с арамейского на санскрит
и облекает ясным иероглифом на листке,
это мир, сотканный из того, что она ещё не придумала мыслить и говорить,
это мир, который она успела станцевать, разлюбить, прожить,
это мир элишевы страуб, её узкий август,
август, что она вопреки жажде трав навлекла на себя,
это август, опрокинутый календами сентября,
это провинция, вдетая легионом в императорское кольцо,
это город, которым она отменила власть таинств и камлания мудрецов…
август 2011
(1)
это ещё одна жизнь кареглазой ханны,
ещё один анализ её будней и воспалённых смыслов,
анализ точности её звука, плотности её света,
анализ её бездны, втиснутой эпохой отвергнутых перемен,
это анализ календаря ханны на финский ликёр и популяцию симулякров,
из которой, увы, ничего не вышло,
это анализ её пятниц на когнитивный диссонанс,
на беспощадный делирий, на избыточность правил и зуд химер,
а ведь у ханны ничего, совсем ничего не осталось,
ни боли, ни страсти, ни веры, ни каббалы,
а ведь у ханны день начинается в полночь, ночь начинается в полдень,
за маем следует март, февраль не кончается никогда,
а ведь у ханны бог говорит с иудеей на арамейском талмуда,
мысль проницает изъян волшбы,
а ведь у ханны в самом деле ничего не осталось,
только последнее стойкое «нет», только последнее внятное «да»…
(2)
она знает, любой тривиальной,
любой самой сложной партией всегда есть соперник,
даже если это только астральный двойник,
она знает, поединок сквозь ночь шаббата не прерывается на молитву,
на сигарету с ментолом, на чашку кофе с лимоном,
на зимний ливень и сон,
у неё уязвимая позиция партией, перешедшей в эндшпиль,
ей слишком долго внушали: всё равно не успеешь, уже безвозвратно поздно,
не раскачивай ойкумену, оборви ариадны нить,
сейчас её ход, ей надо посоветоваться с конфликтующими субличностями,
с живущими мозгом в полном согласии меж собой тараканами,
ей пора опрокинуть песок часов...
(3)
это космос элишевы страуб, это её галилейский дом,
дом, что она рисует тонкой веточкой на песке,
дом, что она переводит с арамейского на санскрит
и облекает ясным иероглифом на листке,
это мир, сотканный из того, что она ещё не придумала мыслить и говорить,
это мир, который она успела станцевать, разлюбить, прожить,
это мир элишевы страуб, её узкий август,
август, что она вопреки жажде трав навлекла на себя,
это август, опрокинутый календами сентября,
это провинция, вдетая легионом в императорское кольцо,
это город, которым она отменила власть таинств и камлания мудрецов…
август 2011